В день, когда каждый осознает, что второй месяц солнечного лета позади и готов встречать август – мост между беззаботными днями и тяжелой осенью, появляется на свет малышка Аврора. Хоть имя ее и ассоциировалось с первыми ярчайшими лучами солнца, волосы девочки были темными, и лишь на свету переливались каштановым, напоминая сладость шоколада. Еще с ранних лет было понятно – растет папина дочка, так они были похожи. Но это вовсе не значило, что к отцу Рори тянулась больше. Ее энергии хватало на всех. Аврора была так же непоседлива, как и ее брат, так что можно смело сказать, что родители были готовы к возобновившейся суете от бесконечного топота неугомонных ножек. Рори научилась ходить и говорить только ради игр и побегов от обучения числам и буквам. Ее приоритеты были сразу понятны.

Позднее возрастающий дух авантюризма стал подпитываться нечастыми, но столь яркими посещениями Иномирья. Удивительного места, существование которого укладывалось в голове Рори с трудом, ведь жила она в, как оказалось, совсем скучном мире, в котором о волшебстве знают лишь из книг и фильмов. Линфея запала Авроре в душу, сочетая в себе уют и будоражащие приключения. Появились новые друзья, о встречах с которыми Рори грезила, когда пребывала в доме, который называла «первым». Находясь во «втором» доме, девочка расцветала все сильнее, возможно, из-за ощущения того, как магия наполняла ее тело, пробуждая таящийся внутри стихийный дар. А может, Рори это все надумывала себе тогда, будучи лишь осведомленной, что в Иномирье феи реальны. Так почему бы и Бейкер не быть одной из них?

Это убеждение стало крепнуть, когда и старший брат обнаружил в себе дар. Это был повод и для зависти, и для поддразниваний. Такие уж были отношения между братом и сестрой – полные жалоб друг на друга и мелких ссор, способных перейти в шуточные драки. Для родителей они, конечно, были не столь забавны, как для детей. Но даже после десятков фраз на подобии «вы же семья», все равно ничего не менялось. И все же оба понимали, что никакой ненависти в подобных отношениях нет, а желание поиздеваться над друг другом исполнялось регулярно исключительно ради забавы. Сомнения по поводу не самых теплых взаимоотношений растворились, стоило Арчи без лишних просьб вступиться за сестру, защитив ее от задиры. Сколько бы язвительных шуток меж Бейкерами не встревало, они преданны друг другу.

Кончено, после того случая Рори не переставала говорить, что и сама справилась бы с обидчиком. Только вот ее самооборона не предвещала ничего хорошего. Благо, в драки девочка не влезала, да только от того, что никто на ее легкий удар не отвечал чем потяжелее. А иной раз Арчи приходилось отдуваться за то, какими словами бросалась Бейкер младшая, не отдавая себе отчета. Нередко ее называли той еще грубиянкой. И все же можно было отыскать причины подобного поведения. Сколько бы не было поучительных разговоров родителей и дочери и сколько бы картин «любящих мужа и жены» не разыгрывалось перед детьми, напряжение легко передавалось на младших Бейкеров. Только вот истинную причину ссор и недовольств Рори понять не могла, родители тщательно скрывали свои проблемы, чем еще больше раздражали. Рори всегда хотела жить в счастливой семье, так почему же родители ссорятся? Почему ей пришлось сидеть в больнице, понятия не имея, что случилось с ее папой? Все это беспокойство зачастую перерастало в конфликты вне дома с надеждой, что это не дойдет до родителей.

«Как ты мог?!»

Надежды Рори на восстановление теплых отношений между родителями не угасали, только вот исправить что-то было вне ее сил. Не сказать, что окончательно расставание стало сюрпризом для Бейкер – хоть и думать об этом совсем не хотелось, но в глубине души она понимала, что все к этому и ведет. Мама ушла. Виной тому был отец, кто же еще? Он ее выгнал, не дал выбора ни ей, ни детям, оставляя последних в полном непонимании и злобе. Рори не скрывала свой гнев – постоянно ссорилась с папой, винила его, даже не понимая, что сама мама после ухода не звонила первой. Контакт поддерживала именно Рори, когда после очередной ссоры без раздумий звонила Дженне и обменивалась проклятиями, посвященными отцу. Из-за этого и без того не самая успешная учеба стала скатываться. Прогулы и срывы занятий, заваленные тесты и, ко всему прочему, ужасные отношения с учителями. Отец ее за это не ругал, даже когда ему приходилось выбираться из теплицы – единственного убежища – чтобы лично побеседовать с руководством школы. А Рори, словно бы назло, не прекращала устраивать бунты, хотела добиться от отца той реакции, которую она ждала. Тех ответов, которые не могла получить.

Переезд в Иномирье словно был надеждой на новые начала, попыткой починить то, что трещало по швам. Когда брат уже поступил в Алфею, Рори старалась влиться в общеобразовательную школу в Линфее. К тому моменту магия в ней стала разрастаться, пока, наконец, Рори не открыла в себе дар воительницы света. Стихия, которую девочка излучала, также разгоралась и внутри нее. В отличие от брата, волшебство свое Рори не скрывала, даже наоборот – вспышки света, подобно ярчайшим фейерверкам зажигались прям в доме. Беззаботной Бейкер не было дела до безопасности и рассудительности, ей хотелось наслаждаться своим даром. Подобное безрассудство сохранилось с ней и до сих пор. Магия позволила Рори отвлечься от переживаний о расколе семьи, даже, в какой-то мере, помогло улучшить отношения с отцом. Ведь кто, как не папа, будет отдавать всю свою поддержку дочери, в то же время контролируя масштабы ее волшебства. За несколько лет в общеобразовательной школе Рори успела завести хороших друзей и увлечься музыкой. В девочке зародилась мечта стать певицей, однако решительности на тот момент ей не хватало. Зато Бейкер, как и многие ее сверстники, стала развивать социальные сети, общаясь с людьми с других королевств и выкладывая разные, в основном забавные и реже танцевальные, видео. С мамой созванивалась от силы раз в месяц, но списывала это на занятость обеих, ведь все еще с теплом относилась к Дженне.

Поступления в Алфею ждала еще с первого дня в обычной школе, столько ей рассказывал об этом колледже отец, да и брат определенно не жаловался. Имели место и переживания: как получить свои лучи славы без влияния брата, успевшего оставить за собой определенное мнение; как не отбиться от коллектива, являясь дочерью преподавателя? Поэтому, с поступлением Рори присоединилась сразу к нескольким кружкам, вела активную социальную жизнь, продолжая развивать аккаунт в Сигиле. С учебой дела обстояли по-прежнему скверно, что, по-прежнему, не сильно волновало девушку. Наладилось общение с соседкой, появились первые отношения. Нечто совершенно новое, волнующее, не допускающее мысли о разбитом сердце. Не сказать, что Рори отличается романтичной натурой, она не думала о «долго и счастливо» с тем парнем, и все-таки не предполагалось, что яркий роман, горящий цветами заката вдалеке, потухнет так же быстро, как и садится солнце. И все же многое из этих отношений Рори смогла вынести. Решилась развиваться в музыке и дальше, перестать жить в мечтах о сцене. Также убедилась, что совсем не хочет концентрироваться на отношениях. Правда, скорее, это приведет не к осознанным решениям, а избеганию привязанности. Девушка продолжает интересоваться многими вещами, даже, хоть и не совсем искренне, но старается наладить дела с учебой. Ей хочется столько всего успеть, что иной раз Рори забывает, что впереди еще долгие годы обучения.