Семья Осириса, хоть и проживала в столице Домино, но не отличалась высоким или даже средним заработком. Отношения между родителями были напряженными, мальчишка не видел заботы отца к матери, их всепоглощающей любви. Это можно было оправдать малоприятными обстоятельствами – Сабриэль много времени проводил на низкооплачиваемой работе, всеми силами стараясь обеспечить семью, к которой по окончании рабочего дня не торопился возвращаться. Нут, несмотря на холод от мужа, заботилась о первенце, желая спрятать его от возникающих ссор и семейных проблем. Напряжение обострилось после смерти сестры Нут, которая недавно и сама стала матерью, а после смерти обрела свою дочь Изиду на статус сироты. Несмотря на горе после потери Хатор, горячо любимой сестры, Нут не могла позволить племяннице расти в приюте, ведь ее овдовевший отец Иван предпочел скорбеть по жене на другом материке, отказавшись от дочери. Так Изиду и Осириса стали растить как брата и сестру, а не кузенов.

Не сказать, что в жизнь трехлетнего Осириса это внесло кардинальные изменения, лишь подруга по несчастью прибавилась. Однако, вместе с сестрой не обращать внимания на ссоры было проще. Мальчик делился немногочисленными игрушками, много времени проводил с Изидой, вместе с ней развивая элементарные навыки общения и передвижения. С годами поддержка брата и сестры росла, а связь меж ними укреплялась настолько, что долго находиться они друг без друга не могли, предпочитая не сближаться с другими детьми. Даже к матери Осирис стремился не так яро, как к Изиде. С одной стороны, это радовало Нут, ведь сын с легкостью принял пополнение, не испытывая обиды и ревности. С другой – мать ощущала, что даже своему ребенку нужна исключительно для базовых потребностей. Несмотря на теплые отношения брата и сестры, в доме царил холод. Супруги пребывали либо в мучительном молчании, либо в бесконечных разногласиях. Что держало Сабриэля и Нут в браке – неизвестно. Осирис лишь раз предпринял попытку встать между родителями во время очередной ссоры и только ради того, чтобы они не мешали Изиде спать. Далее сын проявлял равнодушие к проблемам. Подобная атмосфера помогала мальчику углубляться в обучение, чтение книг. Поэтому в школу Осирис пришел подготовленным, легко осваивал материал. Все так же мало внимания уделял сверстникам, оставаясь лишь в обществе сестры. Такая низкая социальная активность ребенка младшего школьного возраста беспокоила родителей, но приводила лишь к новым ссорам. Однако Осирис не ощущал дискомфорта – он не был изгоем, врагом для остальных детей, лишь не интересовался в них и не считал своими товарищами. Изида проявляла больший интерес к сверстникам, хорошо общалась с одноклассниками и даже заводила друзей. В Осирисе это вызывало легкую волну ревности, ведь так сестра проводила с ним меньше времени, чем ему хотелось бы.

Магия у способного ребенка развивалась закономерно – к четырнадцати годам Осирис бережно обращался с огнем и знал свой дар, о котором, как наставляли родители, не шибко распространялся. Утаить это было невозможно, дети шептались за спиной. «В целом, ему подходит» – то, что Осирис запомнил из всех чужих разговоров о своей магии. Проблема была лишь в том, что практика подобного дара была крайне сложна. Парень надеялся на то, что в Алфее, поступление куда не стояло под знаком вопроса, у него будет больше возможностей для развития магии. Поэтому оставшееся время Осирис продолжал углубляться в книги, стремясь лишь к большим знаниям. К положенному сроку Осирис и Изида отправились в Солярию. Поступление стало для них отличной возможностью не только открыть для себя Иномирье за границами родного королевства, но и избавить себя от накала семейных взаимоотношений. Дети не беспокоились о матери – Сабриэль не применял к ней физического насилия, последние годы уходил в игнорирование, избегая очередных ссор. Нут в детях поддержки не находила, поэтому их прощание на несколько месяцев не было способно перевернуть жизнь женщины.

Ничего, кроме высокого уровня образования, который Осирис и получил, парень не ожидал от Алфеи. Некардинально сменилась обстановка: другая комната [все такая же пустая и холодная], другие люди [однотипные и малопривлекательные] и занятия. Но осталось прежним отношение Осириса к окружающему миру. К сверстникам, в отличие от уроков, фейри не проявлял интереса, оставался верен сестре, относясь к ней со всей нежностью и заботой, на которую был способен. В учебе с первых месяцев проявлял успехи без особых усилий. Ему просто не приходилось тратить время ни на межличностные отношения, ни на внеклассные занятия.

Радости об окончании первого учебного года итак было немного, но трагедия на Домино стерла из жизни Осириса и малейшие намеки на счастье. Впервые в жизни, оставшись сиротой, тот стал ценить каждый момент, проведенный с родителями. Воспоминания о ссорах и разногласиях меркли на фоне бесконечного горя, которое пришлось испытать брату и сестре. Даже тогда Осирис держал все эмоции в себе, какими бы яркими они не были. Нет больше родителей, которые отдавали последние силы на воспитание детей, нет родного дома, в котором погибли воспоминания о детстве, нет больше целого королевства, которое Осирис называет Родиной и по сей день. Эдилтруд вспоминает о своих сожалениях о том, что не мог практиковать свой дар в Спарксе. Теперь то место могло бы стать его личной песочницей, состоящей из пепла. Только вот у Осириса даже нет возможности вернуться туда, а он и не знает, хотел бы этого сам.

Сироты не представляли, что дальше делать, не имея возможности пойти куда-либо, кроме комнаты в Алфее. Тогда, словно чудом для Изиды, но сомнительным образом для Осириса, объявился Иван, вспомнивший о дочери, которой нужен был больше всего в тот момент. Заратустра взял детей к себе, в скромный домик в Санталиде. Теперь Осириса приняли в другую семью. Иван много путешествовал перед тем, как его здоровье ухудшилось, но всегда возвращался в Санталиду. Теперь туда могли возвращаться и Осирис с Изидой. С сестрой Эдилтруд не делился своими сомнениями по поводу дяди Ивана. В одиночку приходилось справляться с тем, как этот, казалось бы, уютный дом, украшенный кучей сувениров, как стены, увешанные разными картинами и фотографиями с путешествий, давили на Осириса. Поэтому на каникулах парень не торопился в свою новую обитель, прячась за книгами и заданиями, которые предпочитал делать все в той же комнате. Позднее ко всем сувенирам присоединились и две шкатулки Энчантикса. Но даже спустя несколько лет, после окончания Алфеи, Осирис не желал находиться в доме дяди, ощущая, что это не только неуютное, но и будто бы опасное место для него. Поэтому решение сразу продолжить учебу было принято моментально.

Вот только перед поступлением в высшее учебное заведение у Осириса осталось одно незаконченное дело. Точно так же, как он сам не хотел оставаться в доме Ивана, он не мог не попытаться убедить Изиду поступить вместе с ним. Только вот сестра не могла покинуть отца, которому с каждым днем становилось все хуже и хуже. Осирис был разочарован таким решением настолько, что впервые между братом и сестрой разгорелась ссора. Но она не смогла ничего изменить – пути Осириса и Изиды разошлись. В Королевском университете Авраама Эдилтруд пытался начать все с чистого листа. Словно бы он не заботился всю жизнь об одном единственном человеке, словно бы он не обладал даром, который отталкивал каждого от фейри. Словно бы за его плечами не было горя утраты. Но ничего не получалось. Осирис оставался тихим и мрачным студентом, сосредоточенным на учебе. Привлекал он к себе людей изредка благодаря своей некой загадочности, однако так никого и не смог назвать ни другом, ни товарищем. Порой за время обучения вступал в недолгие отношения с девушками, но не от сильной симпатии и уж тем более не от любви. Вероятно, это был способ изредка отвлечься от учебы, которая, в прочем, не сильно давила на Осириса, привыкшего погружаться в задания с головой.

По окончании университета Осирис все так же не желал возвращаться в Санталиду, но чувствовал, что должен хотя бы немного времени провести с Изидой, по крайней мере, пока он не найдет постоянную работу. Казалось бы, что с годами состояние того дома, вместе со здоровьем Ивана, только ухудшалось. Как бы Изида не старалась поддерживать уют, проживая неподалеку и регулярно навещая отца, исправить что-то уже не было в ее силах. Осирис сразу ощутил, как и сестре было плохо находиться в доме отца, но все равно она не могла оставить его. Эта безоговорочная верность к человеку, который, хоть и оказался рядом в нужный момент, но бросил дочь в детстве, выводила Осириса из себя. Поэтому, после новой ссоры, мужчина решил, что больше не вернется. Сухо поблагодарив Ивана за то, что он дал им шанс спокойно жить дальше, Осирис отправился искать место, где ему будет спокойно.


Вернувшись в Авраам, в уже знакомый город, Осирис нашел настолько крошечную квартиру, что каждый мог бы удивиться, как уже взрослый мужчина и вовсе уживается в ней. Но Эдилтруд изначально поставил перед собой цель полностью уйти в работу, используя скромное жилье исключительно для ночлега. Мужчину не пугала перспектива стать офисным работником, всю жизнь зарабатывающим на что-то неопределенное. Как бы печально это не звучало, но ни мечт, ни желаний не было у фейри. Лишь появилась цель продвигаться по карьерной лестнице, не обременяя себя излишними переживаниями и волнениями. Все повторялось вновь – ни друзей, ни близких. Осирис сам огородил себя от коллег, становясь чуть ли не изгоем в коллективе. Несмотря на плотный график, другие все равно находили время для развлечений, личной жизни. Со временем, проходя мимо других работников, до слуха все чаще и чаще доносились новости о женитьбе, пополнениях в семьях. Тогда Эдилтруд и заметил за собой, что даже в этом он не заинтересован. Единственное, о чем он волновался, находясь на другом материке – это его сестра, избравшая одновременно другой, но схожий с ним путь. Изредка поддерживая связь с некогда самым близким человеком, Осирис осведомлялся о состоянии родственников, высылал часть заработанных денег, надеясь тем самым хоть немного возместить свое отсутствие и мнимую поддержку.

Монотонно прошли семь лет. Осирис превратился в настоящего трудоголика, не беспокоящегося о личной жизни и прочих развлечениях. Все-таки переселился в квартиру побольше лишь для того, чтобы позволить себе работать и на дому. Мужчина не ожидал никаких резких изменений. Не сказал, что был особо доволен жизнью, но не жаловался и привык к подобной рутине. Один звонок, кажется, полностью перевернул его жизнь. Узнав шокирующую новость, в срочном порядке Осирис отправился в Санталиду, но к тому моменту Ивана уже задержали. Заратустра на протяжении долгих лет практиковал темную магию, прогрессировав, если так можно сказать, от приворотов к необратимым заклинаниям. Если Осирис и чувствовал от дяди нечто неладное, он все равно не мог представить себе такую истину. Началось расследование, в которое, естественно, единственные родственники были вовлечены. В это время Эдилтруд старался всевозможными способами поддерживать сестру, не имея возможности и представить, как она себя чувствует. После казни Ивана Осирис решил больше не оставлять семью. Хотел убедить ее переехать вместе, не волноваться о деньгах, ведь был готов содержать сестру. Только планы их снова не сходились. Заратустра отказалась от помощи, решив получить образование и избрать собственный путь.

Осириса расстраивал, возможно даже злил подобный исход. Но выбора другого не оставалось, мужчина вернулся в Авраам, надеясь вновь погрузиться в работу, некогда привычную жизнь. Только вот впервые за семь лет ощутил, что нуждается в переменах. Словно бы в той квартире, в пути на работу, за рабочим столом везде преследовали его тревога и ощущение, что все повторится, что снова позвонит сестра, сообщая ужасные вести, и ему придется вновь сорваться с места, забыв обо всем. Процесс увольнения был долгим, малоприятным с вечно присутствующим ощущением неправильности его действий. Но от решения своего Осирис не отступал, отправившись на новые поиски спокойствия. И он даже не сразу осознал, как дорога его вновь привела к стенам Алфеи. Здесь он узнал о самом ужасном событии в его жизни. Но здесь он и прятался от тревог, которые окружали его в доме Ивана. Решив, что стоит дать колледжу шанс, Осирис вступил на должность преподавателя хаганы. И чем больше времени Эдилтруд проводил в Алфее, наблюдая за учебным процессом, непосредственно участвуя в нем, тем больше он стал убеждаться в правильности своего выбора. Несмотря на повторяющуюся историю с отчужденностью, явным отсутствием симпатии учеников, Осирис ощущал себя на своем месте. Возможно, должность преподавателя не столь престижна, как сотрудника СОМ, но и Эдилтруд к признанию не стремился.

Через несколько лет и Изида вернулась в Алфею. Несмотря на года расстояния, Осирис все еще хотел восстановить контакт с сестрой. И теперь, кажется, отпустив конфликты, обстоятельства, что мешали мирной жизни, Осирис и Изида действительно вновь стали сближаться. Способствовала этому по большей части общая работа, постоянный контакт. Присутствие сестры помогало Осирису даже заводить новые знакомства. Теперь он уже не был одиночкой в большом коллективе, хоть и чаще хранил молчание во время бурных обсуждений и общих вечеров. Человек, которого со временем Осирис стал называть другом, стал его зятем. Эдилтруд по-прежнему не был заинтересован в создании семьи, но вступил в отношения с Эрикой Дельгато. Но серьезной эту связь назвать было нельзя, оба партнера лишь пробовали себя в чем-то новом для них. Осирис чувствовал себя комфортно в таком положении, работал в месте, которое ему все больше и больше нравилось с каждым днем. Однако такая безмятежность не могла длиться долго. Эрика сообщила Осирису о беременности. На такую новость мужчина даже не знал, как отреагировать. Не мог соврать, что рад, не мог давать пустых обещаний. Не знавший теплых отношений между родителями, не чувствовавший самозабвенной любви от Сабриэля, Осирис не был заинтересован в отцовстве. Именно поэтому и не торопился делать Эрике предложение, признаваться в бескрайних чувствах к ней и ее будущему ребенку. Несмотря на осуждение со стороны многих знакомых, Осирис считал свое решение правильным. Брак с Дельгадо не принес бы счастья никому. От сына Осирис не отказался, не стал скрываться и сбегать. Но, как и раньше, выражал свою поддержку исключительно в виде высылаемых денег и редких визитов. Изида была инициатором большей части поездок в дом Дельгадо, помогала подбирать подарки, в которых Осирис совершенно не смыслил.

Ему не хотелось обид и злобы со стороны Дельгадо, но без этого было не обойтись. Его принимали с редкими визитами, позволяли хоть как-то контактировать с сыном. У Осириса даже остался снимок, сделанный незадолго до смерти Эрики. За четыре года Эдитруд вновь успел привыкнуть к своей новой рутине, но это событие потрясло его, заставив некоторое время сомневаться в том, что делать дальше. Он решил взять полную опеку над сыном, понимая всю ответственность. Это казалось правильным, но не для всех. Родители Эрики после смерти чуть ли не угрожали Осирису. Велели больше не появляться в их и Дэниэла жизнях. Мужчине ничего не оставалось, кроме как принять это, продолжать высылать алименты и лишь с помощью крохотных моментов помнить о существовании сына. Чувство вины изъедало его лишь пару лет после случившегося, со временем стал Осирис к этому относиться равнодушно. С ним по-прежнему рядом была сестра, несколько приятелей, которые с годами стали настоящими друзьями и работа, которую он лишь в мыслях мог называть любимой. Он не может стать отцом, но будет наставником для каждого студента. Пусть и в собственной, весьма жесткой манере, но он заботится об образовании фейри и специалистов, по крайней мере, в своей дисциплине. Монотонная жизнь, продлившаяся пятнадцать лет, казалось бы, вновь прервалась, когда его студентом стал его сын. Этот факт вызывал в нему бурю эмоций, начиная с горечи своего отсутствия в жизни Дэниэла, заканчивая раздражением от его действий. Но это все равно ни к чему хорошему не приводит. Даже наоборот – с каждой встречей на занятиях их отношения будто только ухудшаются. Нельзя сказать, что Осирис предпринимал попытки к примирению, но все равно он не желал быть врагом для Дэниэла. Несмотря на всю сложность его характера, Осирис никому не желает зла. Однако все больше задается вопросом о том, стоит ли ему действительно что-то изменить в своей жизни, чтобы стать счастливее.